Инвестиционный климат: взгляд бизнеса

Шохин Александр Николаевич
Член Президиума ВЭО России,
президент Общероссийской общественной организации
«Российский союз промышленников и предпринимателей»,
д.э.н., профессор
Научные труды Вольного экономического общества России
№4 2019

Год назад в «майском указе» Президента России были зафиксированы национальные цели развития Российской Федерации в экономической и социальной сфере на период до 2024 года:

1. обеспечение устойчивого естественного роста численности населения Российской Федерации;
2. повышение ожидаемой продолжительности жизни до 78 лет (к 2030 году — до 80 лет);
3. обеспечение устойчивого роста реальных доходов граждан, а также роста уровня пенсионного обеспечения выше уровня инфляции;
4. снижение в два раза уровня бедности в Российской Федерации;
5. улучшение жилищных условий не менее 5 млн семей ежегодно;
6. ускорение технологического развития Российской Федерации, увеличение количества организаций, осуществляющих технологические инновации, до 50 процентов от их общего числа;
7. обеспечение ускоренного внедрения цифровых технологий в экономике и социальной сфере;
8. вхождение Российской Федерации в число пяти крупнейших экономик мира, обеспечение темпов экономического роста выше мировых при сохранении макроэкономической стабильности, в том числе инфляции на уровне, не превышающем 4 процентов;
9. создание в базовых отраслях экономики, прежде всего в обрабатывающей промышленности и агропромышленном комплексе, высокопроизводительного экспортноориентированного сектора, развивающегося на основе современных технологий и обеспеченного высококвалифицированными кадрами.

Если эти цели будут реализованы, а вернее, не «если», а «когда», учитывая жесткую позицию Президента РФ по данному вопросу, то, безусловно, наша экономика будет более инновационной, конкурентоспособной, основанной на цифровых технологиях, мы станем пятой экономикой мира, качество жизни граждан улучшится.

Национальные проекты, которые должны были стать базой для достижения национальных целей, на наш взгляд, пока еще не в полном объеме выполняют эту функцию.

С одной стороны, нацпроекты стали основой для бюджетного процесса и принятия целого ряда стратегических решений, но, с другой стороны, налицо низкая координация национальных проектов и других стратегических документов, недостаточно эффективное взаимодействие органов власти всех уровней при реализации нацпроектов, что ставит под угрозу выполнение в указанные жесткие сроки национальных целей развития.

Установленная законом о стратегическом планировании в Российской Федерации система уже сейчас выглядит достаточно архаичной и не учитывает последних изменений и лучших практик в государственном управлении, поэтому необходимо включать национальные проекты в законодательное регулирование и в систему стратегического планирования.

В частности, необходимо предусмотреть эффективный механизм участия бизнеса и научных организаций, при этом не только в реализации, когда роль бизнеса ограничивается инвестированием, но очень важно, чтобы деловое сообщество имело возможность в полной мере мониторить реализацию национальных проектов вместе с Правительством и экспертным сообществом и вносить необходимые корректировки.

В настоящее время формальных инструментов для внешнего контроля качества работы органов власти в части нацпроектов, на наш взгляд, недостаточно. Счетная палата под руководством Алексея Кудрина включилась активно, как и Общероссийский народный фронт, но мне кажется, что бизнес с экспертным сообществом могут здесь внести свою лепту.

Одно из узких мест - это отсутствие адекватных стимулов для частных инвестиций, хотя в соответствии с нацпроектами почти треть из совокупного финансирования в 25,7 триллионов — семь с половиной триллионов - приходится на внебюджетные источники, и, понятно, что это средства частных инвесторов. С учетом предложений бизнеса внесены изменения в закон о промышленной политике в части регулирования специнвестконтрактов, которые позволят сделать инструмент более эффективным и ориентированным на высокотехнологичные проекты.

Но есть и другой законопроект — о защите и поощрении капитальных вложений в развитие инвестиционной деятельности в Российской Федерации, — который бизнес-сообщество с осени 2018 года обсуждает с Правительством. Уже подготовлено более десятка вариантов, но, к сожалению, споры между ключевыми ведомствами — Минфином, Минэкономразвития, Минпромторгом — пока еще не завершились. Будем надеяться, что в 2019 году законопроект будет принят.

В этом законопроекте заложен очень серьёзный и инновационный механизм — это универсальная стабилизационная оговорка и сохранения условий ведения бизнеса на период реализации соответствующих инвестпроектов, которая касается не только масштабных и «длинных» проектов, но и более: вводит общее правило отсрочки введения норм, которые ухудшают условия ведения бизнеса, как минимум на два года.

Несмотря на фиксируемые и российским бизнесом, и международными экспертами улучшения по ряду компонентов делового климата — в частности, речь идет о подключении к электросетям, получении разрешений на строительство и ряд других — перечень главных ограничителей для развития бизнеса остается на протяжении многих лет неизменным.

Бизнес озабочен нехваткой кадров, избыточным давлением в рамках контрольно-надзорной деятельности, ростом расходов как в части цен и тарифов, так и фискальной нагрузки на компании.

В прошлом году у делового сообщества были основания для фиксации положительных изменений — впервые удалось за многие годы все ключевые законопроекты, меняющие фискальную или административную нагрузку на бизнес в налоговой сфере, принять в рамках весенней сессии — за полгода до начала финансового года. Нельзя и забывать о принципиальном решении о не увеличении налоговой нагрузки до 2024 года, хотя бизнес нередко сталкивается с узкой трактовкой этой стабоговорки органами власти — только как не введение новых налогов и не увеличение ставок по действующим.

Конечно, в рамках этого позитива компании получили рост НДС на 2 процентных пункта, но, тем не менее, мы давно настаивали на том, чтобы законы, которые вступают в силу с января следующего года в фискально-бюджетной области, принимались как минимум в рамках весенней сессии, а не к 1 декабря. К сожалению, даже существующие мягкие ограничения ликвидированы. Теперь налоговые законопроекты должны быть приняты не за месяц, а за один день до внесения бюджета. Тем не менее, важно вернуться зафиксировать базовый принцип отсрочки введения в силу норм, ухудшающих условия ведения бизнеса, желательно на несколько лет.

Среди позитивов следует отметить выведение из-под налога на имущество движимого имущества: как класс «движка» выведена из-под нового налогообложения. Но в то же время, добившись этого результата, бизнес перешел к дискуссии, что такое движимое, а что такое недвижимое имущество: здесь у бизнеса есть серьезные разногласия с субъектами Российской Федерации, которые в понятие «недвижимое имущество» хотели бы включить широкий перечень видов машин и оборудования.

Если это предложение регионов будет реализовано, то налог на модернизацию сохранится, поскольку часть машин и оборудования будет рассматриваться как недвижимое имущество с соответствующим налогообложением, а для компаний очень важна определенность, наличие стимулов для технологического обновления. При этом, с одной стороны, это частный случай, но одновременно очень характерный, в полном объеме демонстрирующий один из существенных барьеров для бизнеса: принимая правильные решения, органы власти очень часто не доводят их до конца в части правоприменения.

Кроме повышения предсказуемости и прозрачности в части движимого имущества, бизнес часто сталкивается с тем, что новые правила администрирования, в частности, налогового администрирования, начинают применяться «задним числом», что также создает неопределенность.

Неналоговые платежи и неопределенность с ними — это тоже проблема для бизнеса. Бизнес несколько лет ведет дискуссию с Правительством РФ по поводу законодательного урегулирования всех процедур введения неналоговых платежей, установления ставок, но сейчас Правительство и Государственная Дума предлагают часть неналоговых платежей перенести в Налоговый кодекс — в частности, экологический сбор, утилизационный сбор, плату за негативное воздействие на окружающую среду, плату за пользование автомобильными дорогами, плату за пользование частотами, курортный сбор. При этом целый ряд неналоговых платежей может быть перенесен в Налоговый кодекс как государственные пошлины.

Как только они попадают в Налоговый кодекс как налоги, то, естественно, на бизнес распространяется и уголовная ответственность, и целый ряд других жестких мер администрирования, при том что бизнес в первую очередь говорил о четких и прозрачных процедурах введения, корректировки и взимания неналоговых платежей.

Конструктивное взаимодействие с профильными министерствами позволило лучше оценить риски и барьеры, в том числе в части налогового администрирования, возникающие при переносе отдельных неналоговых платежей в Налоговый кодекс. Так что позиция бизнеса и власти едина - важно именно качество подготовленных предложений, даже если придется несколько затянуть сроки их подготовки.

Очень важно, чтобы контуры налоговой фискальной политики в целом определялись не только по политическим циклам. Но для принятия инвестиционных долгосрочных решений нужна определенность, рассчитанная на больший срок — и на 12, и на 18 лет.

Дефицит квалифицированных кадров остается одним из ограничителей. Поэтому мы, естественно, проявляем заинтересованность в реализации таких национальных проектов, как «Образование» и «Производительность труда и поддержка занятости».

Как Общероссийское объединение работодателей мы вместе с социальными партнерами отвечаем за деятельность Национального совета по профессиональным квалификациям, и экспертное сообщество также приглашаем активно участвовать в оценке, в создании национальной системы квалификации.

Из значимых для бизнеса тем стоит назвать контрольно-надзорную деятельность.

Ключевые темы для дискуссии:

• сокращение количества неактуальных и избыточных обязательных требований, прежде всего, через механизм так называемой «регуляторной гильотины»;
• обеспечение гибкости системы и механизма оперативного реагирования в части изменения требований к бизнесу в соответствии с развитием технологий, цифровых прежде всего, и цифровизация сфер надзора (контроля), и дистанционные механизмы надзора, исключающие прямой контакт «надзирающего» и «надзираемого» — это тоже один из факторов и раскрепощения бизнеса, и сокращения коррупции;
• ликвидация дублирования функций контрольно-надзорных органов, когда по одним и тем же вопросам несколько федеральных и региональных надзоров проверяют бизнес;
• ориентация контрольно-надзорных органов на профилактику и предупреждение нарушений, а не на количество проверок, штрафов.

Есть еще важная тема — это нормализация отношений бизнеса с силовыми, правоохранительными структурами.

При этом для решения многих из названных и неназванных задач, безусловно, среди них и повышение конкурентоспособности, и развитие конкуренции, и сокращение доли государства в экономике, и так далее, нам необходима активизация совместной работы бизнеса и науки (академической науки, прежде всего).